Стихи СТИХИ В ЖУРНАЛ "ДЕНЬ И НОЧЬ"

Автор поэт: Сергей Носов

из цикла стихов: Стихи обо всем 

Сергей Носов

 

МЕНЬШЕ СТАЛО СЧАСТЛИВЫХ ЛЮДЕЙ

 

СТИХИ В ЖУРНАЛ «ДЕНЬ И НОЧЬ» 

 

 

 

.   .   .

Бог вам машет платком

вы же видите - вот он

на облаке белом

проплывает над нашей землей

рядом с ним

одинокие ангелы

в платьях невест

и совсем незнакомая птица

со стеклянными перьями

странно большими глазами

и тяжелой

как будто из мрамора

очень седой головой

это - мудрость

она знает всю правду

о мире

и хранит ее

в черной шкатулке

под своим неподвижным

стеклянным крылом.

 

 

   .   .   .

Меньше стало

счастливых людей

но зато

стало больше красивых

так в лесу

стало больше

высоких деревьев

хотя листья на них

шаловливо как раньше

уже не шумят

так и в поле цветы

стали ярче нежнее

но реже растут

так и птицы

парят с небе синем

легко и свободно

только крыльями

больше не машут

давно.

 

 

 

   .   .   .

Хватай руками день

как мяч  вратарь

грузи мешками

темень ночи

на машины

срывай как ягоды

с куста

большие звезды

с неба

и прячь  луну

в огромный чемодан

с которым ты уедешь

в мир иной

как на курорт

счастливая девица

уезжает.

 

   .   .   .

И что же ты
живешь так далеко
за синими морями
за горами
которые уходят
прямо в небо
и там о чем-то
с богом говорят
жила бы рядом
в параллельном мире
в который входишь так
как входишь в дверь
распахнутую ночью
юной феей
что все порхала рядом
у кровати
звала меня
погнаться за собой
догнать
и целовать  так  нежно
как мы целуем
только иногда
когда луна смутившись
исчезает
закрыв  лицо
ладонью облаков. 

 

   .   .   .

Ночь превращает
в изваянья  души
они стоят
как черные деревья
и кажется
готовы оторваться
как птицы от земли
и  улететь
и спрятаться на желтую луну
чтобы грозить всем тем
кто есть на свете
своим падением
с высокой крыши мира
которую
как будто кто-то держит
над нами
словно  зонтик от дождя.

   .   .   .

И небо
синее такое 
как глаза
твои
а может бога
или счастья
на нем
ресницы облаков
и их никто
сегодня
не подводит тушью
на этом небе
я и напишу
что я тебя люблю
о том не зная
даже тогда
когда тебя забыл
плыву в волнах
и вижу
только море.

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

В лесу
очень много веселых
зеленых деревьев
а в небе
пустых облаков
из белого птичьего пуха
и в море
больших пучеглазых 
бессмысленных рыб
и в жизни
веселого детского смеха
который всегда налипает на стекла
сияющих окон
счастливых домов.

 

 

   .   .   .

Он был до ужаса

влюблен в свою мечту

ходил за ней

просил ее вернуться

в свой бедный дом

ведь там

давно нет света

и нет тепла

и пыль

по всем углам

и  привидения  летают

как подруги

хозяина

по комнатам пустым.

 

   .   .   .

Мне небо не поджечь

ведь хворост белых

тонких облаков

не загорится

даже на закате

опустится

как штора

снова ночь

и будут

нарисованные звезды

на ней

светиться до утра

холодным светом

как светляки

в саду у дома

в темноте.

 

  .   .   .

Из пластилина

эта тишина

как будто дети

малые играли

и вот

ее слепили

на полу

а этот пол

из  старых

желтых листьев

над ним

есть потолок

он изо льда

взлетевшего

как  облако

на небо

но люстры нет

ее  давно украли

под видом солнца

черти поутру

и взяли в ад

ведь там

совсем нет света.

 

   .   .   .

Ты есть конечно

можно позвонить

но ведь нельзя коснуться

тебя руками

и не дотянуться

губами до тебя

в  ночи

когда я сплю

а ты идешь куда-то

одна в толпе

среди широких  спин

или совсем наоборот

ты спишь

а я так занят  тем

что  все рисую

твою свою

и общую  любовь

на маленьком простом

листе бумаги.

 

   .   .   .

Ты из своих воспоминаний

построил очень старый дом

и в нем живут

все детские твои друзья

все твои бабушки

и дедушки седые

которые уж умерли давно

и все твои желания былые

которые ты не осуществил

ты к ним приходишь

темными ночами

через окно

и кажешься им тенью

прошлой жизни

которую у них отняло время

оставив в этом доме

без дверей.

   .   .   .

Шутки ради построил

неправедный царь

этот город

прямо здесь

на засохшем давно

дне морском

где когда-то

безмолвные плавали рыбы

и лежали медузы

в прозрачной воде

а теперь здесь дома

без дверей и без окон

и прохожие бродят

по улицам темным

ночами

и над ними

в распахнутом небе

кружатся суровые

черные птицы

и так горько

и громко кричат

в тишине.

 

 

 

 

 

   .   .   .

Нет и нет

уходите

закройте и окна

и двери

и в подъезде пишите

что здесь

эпидемия зла

запретить целоваться

и кланяться

вычеркнуть

черные буквы

пусть теперь будут

белые буквы

на черном листе

по ночам

звонить в колокол

чтобы мерзавцы

не спали

всех гнать в шею

подряд

даже если

они не придут.

 

 

 

 

 

   .   .   .

Плывет вся наша жизнь

в реке времен

в ней небо отражается

так просто

и замками воздушными

из камня

и райскими садами

в их цвету

и молчаливыми  седыми облаками

скользящими

в небесном море

так легко

как корабли плывут

под парусами

в неведомые дальние края

и нас самих

эта река уносит

в синий-синий

вечный океан

без берегов и дна

но полный волн

и малых и больших

и грозных и прекрасных.

 

 

 

 

   .   .   .

Ты хотел переплыть это море

но в нем утонул

и вода тебя вынесла

снова на берег

и теперь ты

как будто бы

в мире ином

видишь землю и небо

глазами бессмертных

витающих в вечном эфире

друг друга не знающих

душ

и тебе уже кажется мир

бесконечно счастливым

и красивым

как рощи поля и леса

как веселые дети

бегущие утром по лужам

и как белые птицы

вдали над волнами

что так громко кричат

в тишине.

 

 

 

 

 

  .   .   .

Мы с тобой

наверно будем рядом

много лет

не знаю почему

может потому

что это странно

может  просто так

ни от чего

ведь бывает

тишина

а листья

все качаются

как будто на ветру

так и мы

наверно любим

только незаметно

каждый  день

и потом их станет

очень много

этих дней

ушедших с нами

вдаль.

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

Мне знакомо
кукольное небо
и  на нем
игрушечное  солнце
как цветок
который кто-то добрый
на пиджак свой синий
нацепил
мне приятна
плюшевая радость
пусть она
погладит мою душу
так как гладят
маленькие дети
серого обычного кота
и пускай
придуманные люди
с нежными
бумажными цветами 
меня снова
встретят на вокзале
на котором
я и не бывал.

 

 

 

 

   .   .   .

Я стад привидением

сам для себя

и для всех кто вокруг

меня можно увидеть

у дома ночами

я стою

и смотрю на луну

жду когда она скажет

мне доброе слово

и тогда я

ее поцелую

как любимую девушку

нежно целует

влюбленный

и вернусь в мир иной

куда гости ко мне

не придут.

 

 

   .   .   .

Ты похож на жука

в его славном полете

он летит

совершенно не видя -

куда

потом стукнется тяжко

о дерево в темном лесу

и глядишь -

уже лапками машет

на спинке в траве

завершился полет

неизвестно зачем

в  никуда - ниоткуда

но приходится

вечно летать

потом падать

лежать на спине и жужжать

всю такую простую

и сложную жизнь.

 

   .   .   .

Убегают

солнечные зайчики

на стенах

от  котенка глупого

весь день

сколько бы он их

ни трогал лапой

ни пытался больно укусить

так и от тебя

бегут девчонки

нежные

как отражения в воде

и всегда

красивые такие

что готов ты прыгнуть

в эту воду

и по доброй воле

утонуть.

 

 

   .   .   .

Когда светло

ты видишь все на свете

добро и зло

несчастье и любовь

а вот  когда темно

ты ничего не видишь

даже себя

не знаешь

где ты есть

куда идешь

чем дышишь

что вокруг

и чем закончится

такая жизнь во тьме

и кто в ней прав

и кто в ней виноват

и что в ней потеряется

а что -  найдется.

 

 

 

   .   .   .

У жизни

очень бледное лицо

она испугана

и даже задрожала…

А что бояться?

Это просто ночь

такая как всегда

стоит у дома

и просит

ей помочь

дойти

до черного колодца

 чтобы  утопиться…

И яркая звезда

останется  гореть

в колодце том

как будто

на могиле.

 

   .   .   .

Проще быть чужим

чем  очень  близким

мимо проходить

и не прощаться

замечать одно -

сегодня дождь

или снег

и тени

как шальные

почему-то ходят

не за нами

а как будто

сами по себе…

 

Это осень

осень нашей жизни

она снова

дни проводит с нами

по старушечьи

качая головой.

 

  

 

Петербург осенью

 

Теперь и небо

будут прятать

в простыню

как будто бы

оно уже покойник

и унесут

куда-то за дома

на серых

перекошенных носилках

и ветер

будет выть

как верный пес

он знает

что хозяина не стало

и лишь воде

понравится ползти

на город

из гранитных берегов

как каше

из волшебного  горшка..

 

Ведь это осень

и она всегда такая.

 

 

   .   .   .

И снова  в комнате
лежит осколок ночи
мне его
не выбросить в окно
и не убить
из старого ружья
висящего так грозно
на стене
чтобы пугать
большие злые тени
которые
все  ходят ходят ходят
туда-сюда
от двери до окна.

 

 

 

 

   .   .   .

Мир как игрушечный
среди бумажных ангелов
они гирляндами
висят под потолком
и жестяных цветов
они совсем не вянут
и деревянных крашеных лошадок
они давно не скачут никуда
и тех друзей
что слова вам не скажут
но будут ласково смотреть
из глубины пластмассовых улыбок
на нашу жизнь
такую как всегда.

 

   .   .   .

Не бывают тяжелыми
руки которые гладят 
и для нежности
не  существует запретов
говорить никогда
ничего и не надо
и не надо наверно
и думать  об этом
остановится время
сгустится пространство
где мы оба  мучительно
любим друг друга
для кого-нибудь это
возможно и странно
мы не будем об  этом
рассказывать людям.

 

 

 

   .   .   .

И все смешно вокруг

смешна и пуля

что летела мимо

смешна любовь

которая ушла

не хлопнув дверью

тихо

незаметно

как первые

весенние цветы

когда настало лето

стало душно

как будто

нет дождей уже сто лет

и надо

за веревку дернуть небо

чтоб вызвать слезы

из ленивых облаков…

 

Да все смешно

что кончилось так быстро

или ушло

не оглянувшись

молча

с прохожими

по  улице ночной.

 

 

   .   .   .

И осень

словно старая  девица

уже не ожидает

что когда-то

ей будет хорошо

неважно с кем

пусть даже

и с таким

как этот ветер

что бродит по дворам

и собирает

шелуху листвы

неведомо зачем

а небо плачет

горькими слезами

неисправимо  грустного дождя

которому так больно

снова падать

на мостовую

черную как ночь.

 

 

 

   .   .   .

Тяжелый взгляд

разгневанной мечты

так трудно выдержать

не дали ей цвести

красивыми  цветами

на балконе

не дали улететь

счастливой птицей

к пушистым белым

славным облакам

а посадили в клетку

и забыли

ушли куда-то

по своим  делам

считали деньги

и аплодисменты

и поздравления себе

с тем что живем

ну а мечта

она уже не будет

встречать нас нежно

словно верный пес

она глядит сурово

сквозь решетку

и  видит  мир таким

какой он есть.

 

 

   .   .   .

Ты можешь

разбиться о скалы

как волны

ты можешь

на землю упасть

словно мертвая птица

ты можешь

в воде раствориться

как сахар и соль

без остатка

но  можешь

взлететь в облака

поздороваться с богом

и жить

там где больше

никто не живет.

 

 

 

 

 

   .   .   . 

Шахтеры добывают уголь

нефтяники качают нефть

из недр земных

а ты что добываешь?

Только слово

которое не весит ничего

ведь словом

не растопишь печи

на нем

в автомобиле не уедешь

его как девушку

увы не полюбить

оно бесплотно

словно наши души

и словно ангелы

на небе голубом

похожие на воздух

и тот мир

который мы

не знаем и не видим.

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

Плывут как рыбы облака

и шевелят хвостами

и могут наше солнце

проглотить

оно висит воздушным шаром

высоко над нами

как будто на веревке

привязанной

к корням большого дуба

в нем собрана

вся мудрость на земле

и листья его

шепчут о разлуках

о встречах

упоительной любви

рождении и смерти

поцелуях

и звездах  в черном небе

там  над нашей

кружащейся от счастья

головой.

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

День просто спит

как маленький котенок

клубком свернувшись

на траве зеленой

не замечая солнца

над собой

того что бабочки летают

пребольшие

цветы цветут

огромные  живые

и мальчики

в коротеньких штанишках

бегут по полю

стайкою мышат

он видит сны

что ночь вокруг

и осень

на небе желтая

тяжелая луна

которую вновь держат

в своих лапах

холодные

и злые облака.

 

 

   .   .   .

Ты становишься

малым ребенком

у тебя много

славных     игрушек

и добрых друзей

и тайком ты

встречаешься с богом

во дворе по утрам

как с знакомым мальчишкой

чтобы вместе кружиться

на той карусели

что давно

называется жизнью

без начала

а может быть

и без конца.

 

 

   .   .   .

Я о себе немного говорю

все больше о друзьях

теперь их много

это и осень

за моим окном

луна черном небе

в желтом платье

и звезды молодые

вдалеке

танцующие плавно

словно феи

в тумане ночи

прямо надо мной

и строгий ветер

сторож и разбойник

в одном лице

и лужи во дворе

в которых видно все

что есть на свете

добро и зло

и счастье и любовь.

 

   .   .   .

Толпятся тени

у крыльца

как люди

наверное

они покорно ждут

когда ты выйдешь

и раздашь им  радость

как раздавали хлеб

всем подданным

цари

но ты не выйдешь

дверь твоя закрыта

и вот стоят

и молят за окном

о счастии 

которое не встретишь

на этом свете

в платье голубом.

 

 

   .   .   .

Как будто

все капризничает жизнь

то принесет подарок

то забудет

что я еще

на свете существую

и  занавесит дни

огромной шторой

из своей печали

то вдруг  придет

как юность

налегке

в прозрачном платье

милая  босая

и так обнимет

что и закружится

от этих  ласок  нежных

голова.

 

 

 

   .   .   .

Я так давно

тебе и не звонил

ну что сказать

что небо голубое

что по ночам

выходит и луна

такая тихая

как спящая царевна

что ветер бродит

рядом

чуть дыша

как будто ищет

что-то на поживу

 что я всегда один

но все живу

читаю книги

вижу сны про лето

когда цветы

красивые цвели

и я тебя

там среди них

и встретил.

 

 

   .   .   .

Все чаще вспыхивают
среди ночи звезды
и лунный свет
порой
как путник
перейдет дорогу
и углубится 
в черный старый лес
а мы живем
как бабочки ночные
летим на свет
и кружимся у лампы
как будто бы не знаем
что придется
обжечься и упасть 
без звука на пол
и замереть
теперь уж навсегда.

 

   .   .   .

От нежности
недалеко до счастья
которое
приходит как волшебник
дотронется
до глубины души
и скажет
что не больно
и не страшно
любить
и отдаваться без остатка
и падать  в пропасть
и не возвращаться
все забывать
и снова вспоминать
как будто кружится
метель перед глазами
и в ней
простые белые снежинки
летят как жизнь
и тают
навсегда.

 

   .   .   .

Вручаю вам

счастливые цветы

как  грамоту

за  ваши ласки

больше

надеяться не буду

на мечты

пускай уходят

мы без них побудем

совсем одни

в обычной тишине

она бывает нежной

если любишь

кого-нибудь

и трудно говорить

красивые слова

которых больше

в этом странном мире

чем лепестков

на всех моих цветах.

 

 

 

   .   .   .

Ты собираешься

со мной дружить?

Ты думаешь что я

такой хороший

все время глажу

добрую луну

со звездами  играю

в кошки-мышки

ласкаю тишину

весенней ночи

и может даже

с богом говорю

но я ведь злой

брожу

как ветер в поле

по этой жизни

и срываю листья

как будто чувства

у живой души

и медленно

бросаю в воду

днем и ночью

той голубой реки

без берегов и дна.

 

 

   .   .   .

Я подарю тебе

так много поцелуев

они будут повсюду

на ковре

на шторах на стене

и на кровати

и на твоем лице

таком как утро

которое я как тебя

люблю

ну а когда оно

закроется ладонью

тяжелых облаков

от мой ласки

я провожу тебя

в другую жизнь

где нет любви

но все таки

есть счастье.

 

 

 

 

   .   .   .

Кто же вы?

Вы становитесь проще

чем травы

на этих полях

и чем листья

на этих деревьях

в лесу

чем вода

в этой черной реке

облака

в небе синем

чем сверкающий снег

чем дожди

и чем время

и вечность

которой наверное нет

как и вас

в пустоте.

 

   .   .   .

Всю жизнь в подвале

живет мышь

всю жизнь

червяк ползет

в земле

и рыба жизнь свою

проводит в море

им это нравится

как и тебе

жить в доме

спать на кровати

и любить жену

есть пироги

и по ночам

смотреть вздыхая

на луну

и сладко улыбаться.

 

   .  .   .

Хотите умереть -

решайте сами

а жить хотите -

я вас научу

в толпе не надо

громко говорить

с судьбой

не надо

в беге состязаться

не спорьте

с летом и зимой

весной не увлекайтесь

уважайте осень

и помните

что есть на свете бог

который знает все

но вам  не скажет.

 

   .   .   .

Мне нелегко в толпе

среди прохожих

на стадионе

в реве голосов

болельщиков безумных

в шуме ветра

и просто в тишине

в пустом саду

и в комнате пустой

безлунной ночью

и лучше было бы

наверно

в небе синем

среди счастливых

белых облаков

которые плывут

на край земли

и может быть

с собой

меня бы взяли

в этот путь далекий

за синий-синий

дальний  горизонт.

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Как хорошо поверить

что в саду

цветут цветы

весенний белым цветом

и май стоит вокруг

в жужжанье пчел

и в девичьей любви

но ведь ноябрь рядом

это осень

холодная

и по утрам седая

и полная

стеклянных глаз

росы замерзшей

и облаков

вповалку возлежащих

на перине

в небе низком

как в гамаке

лежат и спят довольно

толстяки.

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Как хорошо поверить

что в саду

цветут цветы

весенний белым цветом

и май стоит вокруг

в жужжанье пчел

и в девичьей любви

но ведь ноябрь рядом

это осень

холодная

и по утрам седая

и полная

стеклянных глаз

росы замерзшей

и облаков

вповалку возлежащих

на перине

в небе низком

как в гамаке

лежат и спят довольно

толстяки.

 

 

 

 

   .   .   .

Не надо

заглядывать в вечность

там нет ничего

закрой

эту черную дверь

она только

для мертвых

оглянись

за тобой все в цвету

вся земля

прямо так вот

от края дор края

можешь жить

и дышать и любить

и смеяться

и не помнить о том

что бывает

когда кончится смех

наконец.

 

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1956 году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 

    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «Антологию русского  верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал  стихи в «Дне поэзии России»  и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 

 

После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт – в журналах «Нева», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «Зинзивер», «Парус», «Сибирские огни»,  в  изданиях  «Антология Евразии»,» «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах «Новый енисейский литератор», «45-я параллель», «Черные дыры букв» в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «Серебряные голубы (К 125-летию  М.И. Цветаевой) и   в целом ряде  других   литературных  изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.