Хрустел на зубах казахстанский песок,

начштаба принёс свой рисунок – лесок,

а чуть в стороне голубым – озерко,

по краю штрихами, как стрелы – камыш…

Лежала кругом среднерусская тишь,

но как это было тогда далеко.

Горбатились сопки, тюльпаны цвели

на выжженном крае пустынной земли.

Огромное солнце, закрыв горизонт,

Пронзало лучами в степи гарнизон.

И смешивал краски майор пожилой,

бочком, осторожно к мольберту вставал.

Вдали разливался закат огневой…

Забыв всё на свете, майор рисовал.

Он вкладывал столько упорства, труда,

но в строй призывала майора труба,

И стыл в мастерской неоконченный холст,

а роты шагали под марш строевой

туда, где разлился закат огневой,

где самый тяжёлый солдатский наш пост.

Мы знали про странность майорову ту –

приверженность кисти, любови к холсту.

Но только не знали, что там, в мастерской,

хранился один очень странный портрет,

где девушка в белом семнадцати лет

и дата стояла – год 42.    

Ах, сколько закатов спалила война,

ах, сколько портретов украла она!

В степи догорает под утро звезда.

К постам приближается тихий рассвет.

Мне шрамом по телу давнишний портрет,

ведь не дорисуется он никогда.

© Copyright:Вячеслав Сафронов

все права защищены,стихи принадлежат автору,текст добавлен в оригинальные тексты Яндекса