Я нахожусь сейчас в бытие очаянья,
Я не могу найти не знаков не дорог.
Дорога даже мне не осезаема
Не помогает даже самый чуткий диолог.
На ум приходит лишь плохое,
Всплывают все забытые страдания.
И стало чуждо всё людское 

 Забыты все былые знания.
Те времена, что были навеевают грусть.
Прикован я цепями над пучиной

И грязь одна летит из уст

И занят лишь безсвязной писаниной.

Как тот безумец, который в гневе
Сметает в ярости всё со стола
Как и любовник раздосадованный в деве Сжигает все воспоминания дотла Таки я молчу робея на глазах
Не от того, что слабость охватила
А от того что каждый раз когда со мной заговорила
Так пусть же стих мой говорит с тобой
И только для тебя одной он сделан
Пусть каждый скажет что плохой
И ежели тебе не по душе, за каждую строку буду я расстрелен.
И коль понравился сей стих тебе
То буду счастлив я судьбе.

Признаться я довно уже хотел
Но всё не мог найти тех самых нужных слов В тот час уже я не стерпел и все же я сказал что так довно хотел
Что Я таков и отдаю тебе свою любовь
Пусть тот ответ тебя взбодрил и озадачил Но всё же был тебе он По душе
И в наш союз дорогу обозначил
Сказал "люблю тебя" я доброй госпоже На сей раз не допущу тех самых раковых ошибок
Что были злополучны прошлый раз. Но сей союз не будет хотел у
И отречён от грязных и не нужных фраз
Чтож этот раз не отступлю
И сделаю всё то что я смогу

Я нахожусь сейчас в бытие очаянья,
Я не могу найти не знаков не дорог.
Дорога даже мне не осезаема
Не помогает даже самый чуткий диолог.
На ум приходит лишь плохое,
Всплывают все забытые страдания.
И стало чуждо всё людское Забыты все былые знания.
Те времена, что были навеевают грусть.
Прикован я цепями над пучиной И грязь одна летит из уст
И занят лишь безсвязной писаниной.