СЕРГЕЙ НОСОВ

НОЧЬ ДЕВОЧКОЙ СТАЛА
ПОДБОРКА СТИХОВ  118

 

 

   .   .   .

 

Ночь девочкой  стала

а раньше была почему-то

старушкой

она в детских приходит

опять башмачках

и целует так ласково

в щечку

и  любит  восторженных кукол

с голубыми глазами

которые кто-то на радостях

ей подарил

я привык к ней уже

и мне жалко

когда утром она

собирается спать

я останусь один

с этим солнцем холодным

и с тяжелыми словно свинец

облаками

что по небу ползут

как большие  кроты

и тогда уже вовсе

не буду счастливым

весь скучающий долгий

безрадостный день.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Я был бы спокойным

простым и счастливым

если бы я не знал ничего

и не думал

ни о чем никогда

оставался бы тенью

на старой дороге

и она исчезала бы ночью

чтобы днем появиться опять

но я много узнал

о себе и о мире

и все это как груз

у меня за плечами

так давит

прижимая к холодной земле

было б лучше

не знать ничего

оставаться наивным и милым

и лететь как пушинка

с каким-нибудь облаком

белым

над смеющейся

вечно зеленой землей.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Я  знаю много истин

но не верю

пожалуй ни одной

ведь все они - чужие

и все как на подбор

не для меня

одна вещает

что вся жизнь на небе

другая говорит -

нет на земле

а третья

ничего не обещает

а предлагает только

брать и брать

все то что можно

жадными руками

и никого не спрашивать

об этом

и позабыть

что можно что нельзя

нужны мне очень

девушки такие

одна стара

другая много хочет

а третья

совершенно без стыда

поэтому живу один

без истин

их только приглашаю

иногда

одну - на чай

другую - для  любви

а третью - если хочется забыться.

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Солнце

еле сдерживало радость

бегало по крышам

хохотало

падало в  испуганные лужи

и в саду растрепанном терялось

мы за ним гонялись

целый вечер

будто бы

играли в кошки-мышки

и в сачках у  нас

с тех пор осталась

желтая пыльца

смешного счастья.

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Быть бы рыбой

и плавать всю жизнь

под водой молчаливо

или в птицу когда-нибудь

вдруг превратиться

и летать и летать

над землей

а быть может

вот стать бы

цветком  голубым

и расти одиноко в лесу

и тянуться к далекому небу

потому  что ведь тоже оно

голубое

как ты сам

словно ты из него-то и слеплен

на рассвете

задумчивым ангелом белым

прилетевшим на крыльях своих

в этот мир.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Я уже разучился страдать

я ведь был кровоточащим деревом

раньше

и падали листья с меня

в октябре

да и ветер качал как хотел

мои ветви и душу

а теперь я стал камнем суровым

и могу только или лежать

или падать

и не чувствую больше

уже ничего

меня можно поднять

но зачем

вот и люди проходят

на меня и не глядя

куда-то

а я просто лежу на земле.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Весь мир в кармане

у него

с бескрайним синим небом

с луной и звездами

и с солнцем в ясный день

а в носовом платке

хранит он море

глубокое

совсем не берегов

и вместо шляпы у него

вселенная пустая

где никогда никто

и не живет

кто он такой

и я увы не знаю

и бог не знает

если вдруг приходит

и долго смотрит

на него в упор.

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Свет лежит простыней

на холодном  полу

такой белый

такой одинокий

ветер  умер

и листья молчат на деревьях

посреди опустевшего утром двора

все живое ушло

и мне кажется

день был вчера

а сегодня остался

всего лишь его отпечаток.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    .   .    .

 

Мир меня принял

он такой хороший

такие милые

гуляют облака над головой

зеленая трава

сияет счастьем на лужайке

и листья на деревьях

так шумят

как дети после школы

а птицы так поют

как в храме певчие

конечно не сумеют

и их все время

слышит с неба бог

он скоро спустится

на землю на часок

пройдет пешком по лужам

незаметно

посадит новые цветы

на чудной клумбе

а после вновь вернется

в рай небесный

к любимым ангелам

и сказочным зверям.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

В этом сказочном мире

так много задумчивых кукол

они в белые платья одеты

и ходят по кругу

как невесты которых

все замуж опять выдают

чтобы стало их меньше

на свете

как будто цветов на лугу

что упрямые жадные  гномы

срывали

уносили в пещеру

и ставили в черную вазу

из лунного камня

наливали волшебную воду

в нее

и все ждали когда

в лепестках этих странных цветов

вдруг появится счастье

которого гномам

нигде не найти.

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

В мире этом

одни виноватые вечно живут

невиновных почти не бывает

они исчезают

как листья с деревьев

в глухом ноябре

и как снег

разгулявшейся новой весной

остаются лишь те

кто во всем виноват

их клеймят улюлюкают им

гонят в шею

но потом вдруг окажется

что они снова живут

как ни в чем не бывало

на свете.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Когда ты входишь

все вокруг

как по команде

открывают рты

когда ты начинаешь говорить

все замолкают

когда ты отвернешься

достают иголки

и норовят тебя

больнее в спину уколоть

ты им не нравишься

и нравишься

в одно и тоже время

поскольку ты на них

нисколько не похож

и никого из них

всерьез не принимаешь

и  дружишь только

с небом голубым.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Я предчувствую

годы такие

где живая вода из ручья

будет литься

по принципу

«сколько захочешь»

и большие

счастливые желтые птицы

полетят в облака

уносимые ветром

так нежно

словно это младенцы

в своих белоснежных простынках

и они будут долго расти

а потом великанами  станут

в том краю

где заходит горячее солнце

и цветут

голубые цветы.

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

За  скобками  ворот
укутанная  в  зелень
веранда
дорожка  
забегающая  вглубь
размашистого  сада
вся темна
а  окна  дома
освещены
в округе  -  никого
фамилия  владельца  различима
при  свете  фонаря
кусты сирени
касаются  нечайно  плеч  и  рук
звонка  здесь  нет
и  глупо  закричать
калитка заперта
приходится очнуться
услышать шум
и  нервно  зашагать
прочь  от   иллюзий
гулко каблуками
обозначая  быстрые  шаги. 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

А ведь было легко

доставать эти звезды руками

и губами касаться луны

и на землю бросать

это  небо

как черное платье

чтобы стало

свободнее жить

и любить

на просторе

волшебного моря

где красивые рыбы

кружатся

в таинственном танце

и у юных  русалок

давно уже нет

никакого стыда.

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Счастье надо представить

твоим

проживающим рядом

в соседней квартире

и тогда оно точно придет

к тебе в гости

и полюбит тебя навсегда

а вот если ты будешь считать

что оно далеко

в облаках

ты его никогда не увидишь

не дотронешься даже

рукой до него

не посмотришь в глаза ему

да и не сможешь

с ним долго дружить

представляй мир твоим

лучшим другом

которого знаешь

ты с детства

представляй

что все любят тебя

и ты будешь любим

представляй - ты богат

и придет к тебе

даже богатство

представляй что ты молод

и будешь всегда молодым. 

 

 

 

 

 

 

 

 

ТАЙНА СЧАСТЬЯ

Жизнь реагирует
на мысль и чувства
как растение на влагу и тепло
и расцветает
если ты счастливый
как расцветают листья
в теплом мае
и будто знает
что тебе на свете
должно быть очень очень
хорошо
поэтому счастливому
и счастье
влюбленному - еще любовь
богатому - еще богатство
а нищему - лишь нищета
вчера сегодня завтра
и всю жизнь
и в этом страшная несправедливость
убогому - убожество и боль
и процветающему -
радость бесконечно
бессмертная
волшебная как мир.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Какая теплая

сегодня тишина

она как будто

прилипает к тему

и солнце ее гладит

и большие

опять повисли в небе

облака

пузатыми домами

без дверей

где можно жить

и ангелам и душам

а нам нельзя

мы навсегда остались

их провожать

глазами на земле.

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Я холоду отвечу

что был болен

жаре отвечу

что уже устал

и с ветром

поднимусь в пустое небо

и  выпью воздуха

прозрачного бокал

потом увижу

голубое море

спущусь к нему

на парашюте грез

и буду с буйными волнами

спорить

купаясь в пене

хохота  и слез.

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Жизнь так прозрачна

как вода в колодце

в которой видно все

насквозь до дна

усыпанного мелкими камнями

и пузырьками воздуха

они

взлетают на поверхность

и смеются

последним смехом

битого стекла

а мы живем

все так же

словно ходим

по этому стеклу

не замечая

как оно нас колет

и плача только

если  видим кровь.

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

Ты в платье голубом
и так смеешься
как отражение в воде
всегда смеется
в тишине пруда
как будто я
тебя увидел
среди белых лилий
которые все время о своем
поют качаясь
медленно и плавно
словно  жизнь земная
и так  загадочны
как  пропасти любви.

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

Тоску на сердце
как печать оставил
и свою подпись
подмахнул в углу
захлопнул папку
где лежали души
не мертвые - живые
и ушел
а дверь была
немного приоткрытой
и вот  проник
холодный скользкий дух
через большую щель
и рассмеявшись
уселся на столе
качая лампу
как колокольчик
где-нибудь в саду
на звук его
придут немые тени
и хоровод начнут
вокруг стола
и среди старых
мертвых сновидений
жизнь будет им казаться
очень милой
и полной
удивительных чудес.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .     .

 

Душа прилипла к телу

как рубашка

не оторвать

и пятна не отмыть

которые остались от печали

разводами

на сгорбленной спине

как будто бы

на мне возили воду

по пустыне

среди песков

и бешеной жары

когда сорвалось

с неба солнце

и палило

всех тех

кто умереть не захотел.

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

У меня на коленях

душа твоя

так и заснула

и мне кажется

я ее глажу руками

и касаюсь губами глазами

и как будто бы

с ней улетаю

на прозрачных

невидимых крыльях

в голубые миры

где нас ждут

и хранят  нашу нежность

в шкатулке

красивые ангелы

в белом

как священный для них

талисман.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Весна превращается

в юную девушку утром

а ночью опять она

злая старушка

с клюкой

в черном платье

с горящими жадно глазами

наверное баба-яга

не иначе

но только с рассветом

она обнаженной выходит

красивой

такой соблазнительно юной

как белая лилия

в тихом пруду

и ты к ней нагнешься

и будешь ее целовать

очень жарко

а она будет

только качаться и гнуться

со стоном

который утонет

в далеких

как прошлые сны

облаках.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

Все случилось так быстро

словно  лопнул в полете

воздушный кружащейся шар

и его голубые осколки

упали на землю

как тряпки

которые ветер

еще не успел подобрать

и погнать по зеленой траве

а я все смотрел

в это нежное доброе небо

но видел лишь длинные косы

слепящего солнца

и свет

и даже не знаю

был шар этот

или же не был

я знаю одно

что теперь его нет .

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   .   .   .

 

А  ты сегодня

как ночная птица

летишь бесшумной тенью

и красиво

сидишь на камне

вновь сложив как руки

большие крылья

в полной тишине

не думая о вечном

и не зная

что навсегда

уходит время жизни

встает рассвет

он пасмурный и белый

и у него в руках

ключи от рая

которые

таким безмолвным птицам

он ни за что на свете

не  отдаст.

 

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1956 году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 

    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «Антологию русского  верлибра», «Антологию русского лиризма», печатал  стихи в «Дне поэзии России»  и «Дне поэзии Ленинграда» журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «Новом журнале», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 

После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии и Польши  и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «Перископ», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «Сибирские огни», «АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ», « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕНАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА»,  «МУЗА», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ», «РОДНАЯ КУБАНЬ»   и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии»,»,  «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА»,  «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО,  «Под часами», «Менестрель», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ»,  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборнике «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой) и   в целом ряде  других   литературных  изданий. В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.